Такая вот выпала ипостась Смирнову

Вроде бы о С.Н. Смирнове – подвижнике и человеке, неравнодушном к истории на­шего отечества, я уже писал не однажды [1,2]. Но прошло время, появились новые факты, как в жизнедеятельности героя нашего очерка, так и в его окружении, и воз­никло желание написать о нём вновь и несколько подробнее.

 

Жизнедеятельность С.Н. Смирнова в России (1877- 1918 гг.)

 

Сергей Николаевич Смирнов (Санкт-Петербург, 1877 – Монтевидео, Уругвай, 1958) родился в семье военного инженера-строителя, известного, в частности, по реставрации Таврического дворца в Петербурге и по созданию крупной электростанции на ВО Северной столицы – одного из первых по­добных сооружений города.

Сергей, будучи студентом Путейского вуза (1893-1898), на двух производственных практиках в 1894 г. и в 1895г. работал под началом отца по замене свай Большого театра в Москве. В 1897 г. он трудился уже на металличе­ском заводе фирмы «Батиньоль» в Париже по изготовлению мостовых конструкций. Это обстоятельство в его биографии было вызвано тем, что как раз осуществлялся междуна­родный российско-французский проект по возведению двух мостов: имени Александра III через Сену в Париже и Троицкого моста через Неву в Петербурге. 

Поэтому неудивительно, что после окончания ИИПСа он без проблем получил место ин­женера у фирмы «Батиньоль» и участвовал в постройке (от российской стороны) Троиц­кого моста до момента окончания его возведении в 1903 г.: «Господину уполномоченному Строительного общества «Батиньоль» Ландау[1] . Канцелярия Министерства Путей со­общения имеет честь уведомить Вас, Милостивый Государь, что Приказом по Мини­стерству Путей Сообщения от 3 февраля сего года за № 15, инженер путей сообщения Сергей Смирнов определен на службу по сему Министерству с зачислением по оному и с увольнением на три года в распоряжение общества Батиньоль для производства».

Троицкий мост

Этот мост явился самым протяженным на тот период времени в Петербурге и его длина по створу парапетов составила 578, 3 м. В сооружении мостового перехода приняли уча­стие (помимо французских специалистов) 25 русских инженеров. На этой гигантской стройке молодому производителю работ Сергею Смирнову было у кого поучиться. Здесь собрались настоящие мэтры мостостроения России, такие как: Н.А. Белелюбский, Л.Ф. Николаи, Ф.Г. Зброжек, А.П. Пшеницкий, Г.Н. Соловьев, Г.Г. Кривошеин и другие.

На золотых ча­сах, пожалованных ему за пятилетний труд по строительству моста, красовались такие слова: «За безупречное исполнение поручений» а также бриллиантовый герб России! В период целой «пятилетки», да и в последующие годы инженер Смирнов не­ожиданно занялся стекольным делом, в котором на тот отрезок времени в стране была острая необходимость. Он организовал несколько заводов по стекольному про­извод­ству, чтобы на общественных началах вести как предварительные работы, так и за­тем за­ниматься собственно самим возведением храма «Спас на Водах».

Л.Ф.Николаи	А.П. Пшеницкий	Г.Н. Соловьев	Г.Г.Кривошеин

Вот то, что уда­лось уз­нать об этом из письма к одному из руководителей Комитета по строительства храма : «…Моя поездка заграницу принесла мне большую пользу, мы хотим учредить но­вое обще­ство по выделки особого толстого, шлифованного, так называемого зеркального стекла….Таких заводов в России всего 2, и они в стачке; им стоит стекло 6 р. квадр. метр, а продают они по 22р.25 к.!! Это такой грабёж, что я не могу сидеть спокойно. Я объехал 4 завода в Германии и Бельгии, посетил, кроме того, 3 завода, которые делают машины для такого стекла, был 2 раза в Париже, беседовал с банками; кстати, потол­ковал там о пре­вращении нашего Ростовского дела в акционерное предприятие». Это была весьма прибыльная часть его дохода (были ещё нефтяные дела, но о них ничего не удалось узнать), и ей он уделял должное внимание. Тут следует вспомнить, что именно его заводы несколько позже полностью обеспечили русскую армию в начале Пер­вой мировой войны при производстве стёкол для противога­зов (6 млн. шт.) и 500 тыс. колб для хранения асфикционных газов. Сюда присоединим материал об одной работе, связанной с развитием стеклопроизводства в России. Так, историческая книга «150 лет Никольско-Бахме­тевского хрустального завода князя А.Д. Оболенского» (СПб., 1914) была выпущена в свет при поддержке комитета стеклозаводчиков России. Во второй части этого исследова­ния была представлена истории развития стеклоделия в России. Главную роль в подго­товке книги сыграл член Императорского археологического института С.Смирнов.

К строительству храма Спаса на водах Смирнов готовился целенаправленно: прежде всего, он окончил Императорский Археологический институт, обучение в котором велось лишь два года, что нормально для лиц, уже имеющих первое высшее образование. Парал­лельно с этим в 1905-1907он начал совершать поездки по северным и центральным терри­ториям Рос­сии для изучения существующих и полуразрушенных храмовых построек и монастырских сооружений. Всего он совершил 16 таких научно-познавательных поездок, в которых запечатлевал или собирал образцы интерьеров и экстерьеров церквей средневе­ковой Руси. В последующем многие из этих артефактов он использовал для воспроизве­дения их в рос­писях помещений сооружаемых им церквей, в пополнении их иконостасов и устройстве Царских врат в алтарях двух храмов Петербурга-Петрограда.

Первым из девяти им построенных был, как ни странно, не православный собор, а католи­ческий костел в Ковенском переулке. Так получилось, что после окончания строительства Троицкого моста (а мы помним, что он возводился усилиями специалистов из Парижа и Петербурга), французская дипмиссия способствовала постройке костёла и даже предло­жила использовать гранит, оставшийся в 1903 г. от возведения этого моста для отделки фасада католического собора. Кроме того, французы предложили быть строителем этого религиозного объекта хорошо им знакомого по сооружению выдаю­щейся невской переправы инженера – С.Н. Смирнова.

Задачи, поставленные архитекто­рами Л.Н. Бенуа и М.М.Перетятковичем (с последним он ещё не раз будет совместно строить храмы) он выполнил блестяще и католический костёл возвели за два года, 1908-1910 гг. Справедливости ради отметим, что в этот период Сергей Николаевич параллельно за­нимался вопросами по строительству главного храма в своей жизни – Спаса на Водах. 

С 1908 г. он входил в состав Комиссии, возглавляемой императрицей Александрой Федоров­ной и греческой королевой Ольгой Константиновной. Вначале Комиссия занималась разра­боткой концепции: соорудить не просто храм, а – собор-музей. Все предпроектные про­работки, как и само строительство, велось архитекторами- строителями на обществен­ных началах. Любопытен один документ из доклада Председателя комитета по сбору по­жерт­вований о положении дела по постройке храма в память погибших моряков: «…Ея Величе­ство пригласила заведовать работами инженера С.Н. Смирнова, заявившего же­лание работать безвозмездно, а равно архитектора М.М. Перетятковича и скульптора Б.М. Микешина, тоже отказавшихся от какого бы то ни было вознаграждения». 

Храм Спас на Водах

 

Колокольня Спаса на Водах

 

Так что же из себя представлял этот собор на 1911 г., когда его составляющие нижняя и верхняя церкви были освящены? Это сооружение было выполнено в неорусском стиле в подражание Покрову на Нерли и Дмитриевскому собору во Владимире. Весь храм был облицован старицким белым камнем. Нижняя церковь во имя св. Николая Чудотворца являла из себя сводчатое помещение, расписанное сценами из Евангелия. Царские врата, да- тированные XVI веком, были подарены С.Н.Смирновым. Он же подарил и старинные иконы, поставленные в особый киот. Верхнюю же церковь украшал три мозаичных панно ра­боты Н.Бруни и В.Васнецова, а в стены церкви были вделаны бронзовые доски с именами погибших моряков в войне с японской флотилией в 1904-1905 гг. По стенам верхнего храма собора древней славянской вязью были начертаны названия: эскадренных броне­носцев «Петропавловск», «Ослябя», «Наварин»; крейсеров «Дмитрий Донской» и «Паллада»; миноносцев «Стерегущий», «Грозный» и «Громкий»; транспортов «Камчатка» и «Иртыш» и всех остальных судов Первой и Второй Тихоокеанских эскадр, а также Влади­востокского отряда крейсеров – всего 91 корабля. Под каждым из названий кораб­лей были указаны эскадры, куда они входили, и даты боёв, в которых принимали участие, с числом погибших (всего 8269 человек). Перечислялись они поимённо, с указанием во­инских званий и занимаемых должностей. Поисковики тех времён отыскали фотографии всех погибших, которые стали хранится в фондах церкви. Позже, когда храм в 1932 г. взо­рвали при советской власти, все памятные доски утопили в р. Неве …эх, ма! Для Смир­нова возведение такого необыкновенного российского храма-памятника, строившегося под патронажем двух царских особ, явилось главным знаковым событием в его творче­ской жизни. В 1915 г. ему удалось подготовить и издать фотоальбом «Храм-памятник мо­рякам …».

Судовые иконы и памятные доски уничтоженным кораблям

 

Интерьер Спаса на Водах

 

 

Разрушенный Федоровский собор	Федоровский собор

Пропуская ряд важных культовых сооружений, где Смирнов основательно «руку приложил», остано­вимся на одном таком объекте, который также нужно включить в его актив. Речь идёт о Соборе Фёдоровской иконы Божией матери, построенного в 1910 – 1913 гг. и посвящен­ного 300-летию Дома Романовых. Собор состоял из двух церквей: верхней, посвященной династии Романовых и нижней – Рюриковичам, а точнее их самому яркому представи­телю династии – св. благоверному великому князю Алек­сандру Невскому. Нижняя цер­ковь, вмещавшая 1500 человек, была внутри выдержана в новгород­ском стиле XIII века, оформлена четырьмя массивными колоннами, стрельчатыми сво­дами и окнами-бойни­цами. Сергей Николаевич постоянно консультировал и помогал её строителям в украше­нии интерьеров. Так её мраморный иконостас украшали старинные царские врата эпохи средневековья, которые подарил С.Н. Смирнов (в то время он уже стал признанным ар­хеологом и архитектором-строителем среди коллег). Он их отыскал на развалинах в оче­редной экспедиции, перевёз в Петербург и отреставрировал. К сожалению, все интерьеры собора были уничтожены, а в бетон­ных стенах его с 1932 г. разместился молокозавод. В на­чале 21 века всем миром взя­лись за его восстановление и вот уже он готов принять новых прихожан и отметить 400-летие со дня начала царствования Романовых в России.

Следует вспомнить и о том, как продвигался инженер Смирнов по служебной лест­нице и о его наградах на своей родине в период 1905 – 1917 гг. : 1905 г. – орден св. Стани­слава 3-й степени; 1906 г. – орден св. Анны 3-й ст.; 1907г. – коллежский асессор; 1909 г. – надворный советник; 1911г. – камер-юнкер Е.И.В; 1916 г. – Управляющий дворцово-парко­вого ансамбля г. Павловска и Управляющий делами и личный секретарь В.кн. Иоанна Константиновича Романова и его супруги сербской принцессы Елены Петровны Караге­оргиевич.

Последствия переворота 1917 г.

Понятно, что волей-неволей, Сергей Николаевич Смирнов стал придворным архитекто­ром-строителем. Им были возведены для семьи Романовых такие постройки, как: церковь в Стрельне (резиденция Константиновичей); часовня в Салониках, на месте где террори­сты убили короля Греции Георга I в 1912 г., и Храм-усыпальница близ Афин ( и это всё по просьбе Ольги Константиновны Романовой королевы Греции); походная церковь в Павловске, дом для чинов Министерства Императорского Двора и другие. События октября 1917 г. сразу же отразились на его профессиональной деятельности. В этот период он стал всячески способствовать отъездам из России членов царского Двора, по крайней мере, двум семей­ствам: Ольги Константиновны Романовой – королеве Эллинов и Елены Петровны Кара­георгиевич – принцессе Сербской. В отношении последней семьи – Елены Петровны из­вестно, что С.Смирнов помог в начале зимы 1917 г. выехать в Финляндию двум её детям со свекровью. Позже его интересы переместились далеко на Урал. Здесь летом 1918 г. без суда и следствия истреблялись как Николай II, так и члены его семьи.

Такая же участь ждала и Великих князей и даже людей из обсуги – приближенных к ним по долгу службы. Вот печальная хронология тех безумных дней расправы:12 июня 1918 г. в подвале Мотовилихинского завода в Перми был убит Великий Князь Михаил Александрович (де-юре Император Ми­хаил II). 17 июля в Ипатьевском доме в Екатеринбурге была ритуально убита вся семья Императора Николая II. На следующий день, 18 июля, в Алапаевске чекисты убили Вели­кую Княгиню Елизавету Федоровну и Великих Князей: Иоанна Константиновича, Игоря Константиновича, Сергея Михайловича и Константина Константиновича (последний из них был поэт, издававшийся под псевдонимом - КР): их отвезли в лес, бросили живыми в шахту и забросали гранатами.

Великие князья Игорь и Иоанн Константиновичи

 

Все эти действия были проделаны по личному приказу заместителя Ленина, члена ЦК РКП(б) Якова Гаухмана (псевдоним - Свердлов). В трагические для династии Романовых дни лета 1918 года, вер­ный долгу службы, Смирнов находился рядом с княгиней Е.П. Карагеоргиевич , которая поехала на Урал вслед за мужем В.кн. Иоанном Константиновичем , чтобы вызволить его из рук воинствующих революционеров, и сама оказалась в заключении. Всячески содей­ствуя её освобождению и отъезду на родину, Смирнов сам был тоже арестован. Лишь благодаря сербским паспортам и дипломатическому вмешательству норвежского посоль­ства, он и княгиня получили временную свободу, чудом избегнув участи расстрелянной царской се­мьи. Затем окольными путями через всю Европу они прибыли в Сербию. Позже С.Н. Смирнов издаст в Париже книгу «Autour de l’Assassinat des grands-ducs» («Вокруг убий­ства великих князей», 1928 г.).

 

Деятельность С.Н. Смирнова в Югославии (1918- 1935гг.)

В Сербии С.Смирнова провозгласили, чуть ли не национальным героем. За спасение се­стры Король Сербии Александр I Карагеоргиевич наградил его орденом Белого Орла на шею и 10.000 франков. В Белграде ему были предложены сразу три строительные госу­дарственные должности и приглашение быть личным библиотекарем Короля. Одним из первых творческих заданий в Сербии для него стала почетная обязанность возглавить ра­боты по внутреннему убранству строящейся церкви- усыпальницы св. Георгия, располо­женной на вершине Малого Опленца[2] в Тополе – родовом имении Карагеоргиевичей. В этом храме были воссозданы копии средневековых православных шедевров из камня, мозаики и росписей. Для этого С.Смирнов объездил и изучил многие церкви и монастыри в Черно­гории и Македонии. Именно здесь, на Балканах он увидел и запечатлел памятники куль­товой архитектуры 11 и 12 веков, чего ему не удалось исполнить на русских землях, так как по вине монголо-татарских завоевателей они были разрушены до основания.

Помогал ему в ис­полнении задумок известный российский архитектор Н.П. Краснов, так же как и он – эм­игрант из России[3]. За создание великолепного убранства интерьеров храма в Опленце оба они были награждены Офицерскими крестами ордена Спасителя. В творческом ба­гаже Смирнова не только изучение древнего зодчества, но и восстановление некоторых православных храмов на балканских землях. В результате своих исследований он издал книгу: «Сербские святые в русских летописях». Вероятно, в этом ему способствовала и богатейшая собрание книг Сербского короля Александра I, тем более, что он являлся его личным библиотекарем. За десятилетие он систематизировал и привёл в порядок более 35 тысяч книг. Периодически он на основе своих изысков в книгах по истории славянской архитектуры, печатал интересные исторические обобщения по древнеславянскому храмо­строению в брошюрах, издаваемых в Югославии, намереваясь в последующем объеди­нить их в солидную монографию.

Надо отметить и его общественно-патриотическую работу: он был делопроизводителем в Канцелярии русского государственного уполномоченного по делам русских беженцев. Многое сделал он и в области организации приема и размещения в Королевстве Югославии своих соотечественников. Ещё надо упо­мянуть, что под руководством Смирнова был осуществлен генеральный план развития Белграда на 1925 – 1935 гг., в основу которого был положен архитектурный стиль рус­ского академизма.

Однако события 1934 г., когда варварскими силами оп­позиции король Александр I был трагически убит, все его текущие дела и планы прервались. В 1935 г. Сергей Николаевич был отправлен на почетный отдых с пен­сионом в 3 тыс. динаров, хотя сил и замыслов у него оставалось много. Политическая об­становка в Югославии стала меняться…

Храм св. Георгия в Опленце

 

Интерьер храма в Опленце

 

Роспись в храме в Опленце

 

Русская диаспора в Югославии и «Русский» правитель Павел

Если до 1934 г. российским эмигрантам в период 1918 г. до 1929 г. в Сербском Королев­стве а с1929 г. в Югославии, объединивших земли сербов, хорватов и словенов, жилось значительно лучше, чем во Франции, то с приходом нового князя-регента Павла Ка­рагеоргиевича (потомка рода Демидовых, сына Авроры Павловны Демидовой и Арсения Карагеоргиевича) положение русских перестало быть привилегированным. Известно, что в Королевство Сербию, родственную славянам землю, в основном иммигрировали квали­фицированные инженерно-технические специалисты России, не пожелавшие иметь дело с большевистской властью, и поэтому к ним в аграрной Сербии было уважительное отношение. Во Францию же бежали в основном: дворцовая знать, буржуа, аристократы и люди искусства, которых не очень-то привечали… . В Королевстве Сербия находилось около 300 колоний русской эмиграции, из которых почти 200 – разместились в г. Белграде и в населенных пунктах около него. Всего в 1917 –1920-х гг. из России за границу иммигрировало около13 тыс. высококвалифицированных российских инженеров, из них более 1200 в – Сербию. Было много среди них видных инженеров-путейцев (например, тот же С.Н. Смирнов), большинство из которых занимались сооружением объектов коммуникаций, гражданским и промышленным строительством и возведением культовых построек. Другая, меньшая половина эмигрантов, занималась преподавательской деятельностью (к примеру, в За­гребском Политехническом институте). Фигуры русского зарубежья – питомцы ИИПС, представленные в высших учебных Сербии-Югославии, весьма интересные, это, напри­мер: последний министр путей сообщения царского правительства России Э.Б. Войнов­ский- Кригер[4]; бывший ректор (а им он был дважды в 1906-1911гг. и в 1917-1918 гг.) Ин­ститута инженеров путей сообщения А.А. Брандт, который здесь, в дали от родины, напи­сал воспоминания о годах работы в ИИПСе «Листья пожелтелые», изданные в Югославии в 1930 г.; профессор термодинамики Г.Н. Пио-Ульский[5] ; всемирно известный ученый по строительной механике, профессор С.П. Тимошенко и другие. Интересный факт: в За­гребском Политехнике на строительной специальности уже с 1920 г. 50% студентов были русскими. Многим русским эмигрантам думалось тогда, что такое положение – скитание по чужим землям, явление временное.

Г.Н. Пио-Ульский	А.А. Брандт	С.П. Тимошенко	Э.Б.Войновский-Кригер

 

Однако Россия, превратившаяся в СССР, как ни странно бурно развивалась и без них. С годами ностальгия всё более нараста­ла. Многие подумывали о возвращении на историческую родину. Но Вторая мировая война заставила русских эмигрантов, нехотевших быть под пятой фашизма, пуститься в повторную иммиграцию. Так произошло и с Сергеем Николаевичем Смирновым, который в 1940 г. перебрался в Австрию. Но Австрии не удалось остаться нейтральной, и она вы­брала политику нацизма (а это, правда, не означает оголтелый фашизм). В итоге, как эмигрант российского происхождения, он попадает в австрийский нацистский лагерь, где преподает французский и английский языки. Уже после освобождения восточной Австрии и её столицы Вены войсками Красной армии, он уезжает в Латинскую Америку и обосновывается в столице Уругвая – Монтевидео. Об этом периоде его жизни ничего неизвестно. Точно также убе­гая от коричневой чумы, многие россияне, уже пустившие свои корни в странах Европы, пустились во вторичную иммиграцию. Для большинства же «второй или третьей родиной» стали страны Латинской Америки и США. Уже с 1930-х гг. во многих странах, где проживали компактно россияне-эмигранты, стали возникать Русские центры, Русские дома и другие объединения. С годами, эдак в конце 1950-х гг., и бывшие выпускники ИИПСа стали объ­единяться для оказания материальной и моральной помощи друг другу, для обмена вос­поминаниями и реальным положением своих дел. Такие крупные центры инженеров-пу­тейцев были созданы в Нью-Йорке, Буэнос-Айресе, Монтевидео, Париже и Касабланке. Главным их детищем явился рукописный журнал «Перекличка»[6], где помещались мате­риалы о прожитом, в том числе, впервые – очерк о С.Н. Смирнове. Итак, благополучная карьера героя нашего очерка, пусть не у себя на родине, а в Югосла­вии, вдруг странным образом завершилась в 1935 г. пока ещё была жива Елена Петровна, которая, как мы знаем, многим была обязана Сергею Николаевичу Смирнову. А далее произошло то, что по логике вещей не должно было произойти. Двоюродный брат уби­того короля Александра I, Павел Карагеоргиевич (российского происхождения, из рода Демидовых) был назначен регентом Петра – несовершеннолетнего престолонаследника Королевства Югославия. С приходом к власти регент Павел потихонечку стал «прижи­мать» русских эмигрантов, особенно тех, кто занимал какие-то значительные посты в Министерчтвах, крупных про­ектно-производственных структурах. Дело крылось в том, что после революции 1917 г. клан Демидовых (а это Елим, Никита и Аврора – мать регента Павла), безусловно, по­страдал, т.к. прежде всего, были экспроприированы их крупнейшие металлургические и угольные заводы на Урале. Павел возненавидел новую Россию, а вместе с нею и русских эмигрантов, хотя последние тоже были пострадавшими.

Вообще же регент Павел был противоречивой фигурой. Годы, когда он правил Югославией, пришлись на победоносное завоевание стран Европы Адольфом Гитлером. В 1939 г. он был с официальным визитом в фашистской Германии и дал повод фюреру считать его если не пособником, то, по край­ней мере, пассивным участником европейских событий, немешающего фашистам далее расправляться со странами и народами. В то же время в 1940 г. были, наконец, установ­лены дипломатические отношения между Белградом и Москвой. Чувствуя приближение фашистской армады к Югославии, в марте 1941 премьер-министру Королевства Д. Цвет­ковичу пришлось подписать с санкции регента Павла Венский протокол о присоединении Югославии к Тройственному пакту о союзнических действиях в войне стран Оси: Япония, Италия, Германия. Однако, было оговорено об исполнении трёх условий: никаких войск Оси и никакого транзита военных грузов на территории Королевства; уважение суверени­тета и территориальной целостности Югославии; никакой военной помощи странам Оси со стороны Югославии. Буквально через день, народ Королевства не только низложил ре­гента Павла с престола, но провозгласил 17-летнего Петра II королём Югославии. Так же был немедленно расторгнут пакт, заключенный с Германией и двумя её союзниками. Всё это развязало руки фашистам, и началась оккупация Югославии. Силы Красной армии СССР и партизанские силы Сербии той поры, в конце концов, изгнали фашистов, и Югославия стала независимой республи­кой. Тогда, и долгие годы вплоть до 2011 г. Павел Карагеоргиевич считался предателем интересов страны, пособником Гитлера. Верховный суд Сербии реабилитировал Павла Арсеновича и в 2012 г. его останки со всеми церковными, воинскими и государственными почестями перезахоронили в семейной церкви-усыпальнице Карагеоргиевичей в Опленце, прекрас­ный интерьер которой создал в 1920-е годы Сергей Николаевич Смирнов.

Церемония перезахоронения Павла Карагеоргиевича

 

 

 Литературные источники.

1.      Первая высшая инженерно-строительная школа России.// Зодчий, 21-й век – инф.-ана­лит.вестник – Пет.: изд. ЗАО «Зодчий», февр.-март 2005, С. 54-65.

2.      Старейший транспортный университет городу на Неве. – М. : Маршрут,2006, С. 398-399.

Undoubtedly, there are some points you perhaps think about drugs. Let's discuss about how you can make sure that medications you order online are sure. You can purchase preparation to treat acute treatment of the symptoms of osteoarthritis or trigeminal neuralgia. Some services offer to their customers Viagra. If you're concerned about sexual disease, you perhaps already know about levitra 20mg. Maybe every man knows at least slightly about levitra 10mg. Matters, like , are linked sundry types of soundness problems. Notwithstanding erectile disfunction is more common among older men, that doesn't something you just have to live with. Several medicines may add to sex drive difficulties, so its essential to cooperate with your health care producer so that the prescription can be tailored to your needs. Causes of sexual dysfunction include injury to the penis. Chronic disease, certain remedies, and a condition called Peyronie's disease can also cause sexual dysfunction. Do not give Viagra or any drug to anyone under 18 years old without prescription.