"Непутевые" дочери - инженера-путейца

Сёстры Анна Павловна (1849-1939) и Мария Павловна (1847 – после 1921) Мейнгардт – дочери потомственного почетного гражданина П.А. Мейнгардта, по происхождению были дворянками, воспитывались и жили в доме своих родителей (Екатерины Осиповны Корицкойи Павла Адольфовича Мейнгардта). Сразу замечу, что Е.О. – сестра Александра Корицкого инженера путей сообщения и друга П.А. Мейнгардта, который также окончил ИКИПС ещё в 1832г. 

Такие «переплетения» судеб женщин из этой семьи с инженерами ИКИПС еще встретятся здесь не раз! (А каким был инженер Александр Осипович Корицкий? Обнаружилось вдруг, что Корицкий – художник-живописец и копиист? С его же послужным списком не удалось ознакомиться, но из того, что узналось о нём, оказалось более чем достаточно. Он являлся сыном директора Вышневолоцкой водной системы сообщения и не без его благословения поступил в Путейский вуз, после окончания, которого в 1838 г. Александр стал неожиданно вольнослушателем Императорской Академии художеств! Здесь его учителем стал (фортуна) сам Карл Брюллов!!! Вскоре он оказался любимым по заслугам его учеником! Неоднократно за свои курсовые работы Корицкий получал золотые и серебряные медали 1 и 2 места. Вскоре он научился великолепно копировать картины и маслом и акварелью самого мэтра. Его копии реализовывались «на ура» коллекционерам живописных работ, таких, как, к примеру, – предприниматель А.В. Кокорев. Ещё известен был А. Корицкий-студент АХ, как учитель, когда с 1842 г. по просьбе Брюллова учил искусству живописи Джеймс Уистлера (сына Джона Уистлера-консультанта по строительству ж.-д. магистрали Петербург – Москва).

 

Карл Брюллов - учитель Корицкого А.О.

 

Джеймс Уистлер - ученик А. Корицкого

 

Кстати, Джеймс впоследствии стал выдающимся англо-американским живописцем)… Только в 1853 г. Корицкого уволили из Путейского ведомства «в связи со вскрывшимся… талантом». Тогда он стал работать заведующим Русского отдела Эрмитажа. (Здесь приведены картины-копии с работ К.Брюллова: «Утро Италии» – А.Корицкого и, в качестве «улыбки» – «В ожидании первенца» – автора этого файла.), да ещё кое-что…

 

Итальянское утро - копия Корицкого с картины Брюллова

 

В  ожидании первенца, копия автора статьи с картины Брюллова.

 

Рисунок с натуры, худ. Корицкий. Рим, Италия, 1860 г.

 

Шарж на А.Корицкого, худ. К.Брюллов, 1849 г. 

 

В 1868 г. Анна вышла замуж. Произошло это так. В 1867 г. её сестра Мария поехала к их общему брату Николаю Павловичу инженеру-путейцу (Николай Павлович Мейнгардт (1841–1897) окончил в 1863 г. Институт инженеров путей сообщения, в котором когда-то учился его отец. По окончанию Института он занимался изысканиями и строительством нескольких южных железных дорог. После служил какое-то время управляющим Либаво-Роменской железной дороги и жил в Минске, откуда переехал в Петербург, где проживал на Пантелеймоновской улице и служил в управлении Рижской железной дороги.) на стройку Рязанско-Воронежской ж.д. по его приглашению.

 

Первоначальное здание Либаво-Роменской ж.д., Минск.  

 

Там он познакомил сестру с коллегой, строившим соседний участок дороги, инженером-путейцем Лешерном А.А. (Лешерн ф. Герцфельд Александр получил хорошее домашнее образование и поступил в 1860 г. в Санкт-Петербургский Институт Корпуса Инженеров Путей Сообщения. После окончания института в 1865 г., как предприниматель занимался организацией строительства участка Рязанско-Воронежской железной дороги. Весной 1868 году женился на Марии Павловне Мейнгардт. У них родился сын Павел. Однако молодожены развелись в 1871 году. Павел Александрович тоже стал инженером путей сообщения. В списке, окончивших ИКИПС, он записан как Л и ш е р н  ф. Герцфельд… 1889 г. !!!), а через год они сыграли свадьбу. На эту свадьбу приехала и Анна – другая любимая сестра Николая. И вот – судьба: здесь она познакомилась с Виктором Францевичем Корба (из швейцарцев), специалистом по бухгалтерскому учёту в железнодорожных компаниях, и вскоре вышла за него замуж.

 

Старый вокзал Воронежа

 

Побывав на родине мужа, она приобрела щвейцарское гражданство. Вернувшись в Петербург, Анна вместе с сестрами занималась на всевозможных курсах: Аларчиных (гуманитарного и социального направлений) и – на Университетских (готовясь на домашнюю учительницу), а также занималась самообразованием. В 1877 г. в г. Минске, она рассталась с мужем (официально – не разведясь) и отправилась в Румынию в качестве сестры милосердия. В тяжелых прифронтовых условиях во время Русско-Турецкой войны продержалась там до весны 1878 года, а возвратившись в Петербург, заболела тифом. Выздоровев, она прожила некоторое время в имении одной из своих сестер, вероятно, это могла быть либо Варвара, либо Елена, бывших замужем за инженерами-путейцами соответственно – за Н.Е. Ададуровым и – Н.В. Бернацким, (вначале, немного об Ададурове Николае Евграфовиче (1836-1910). Окончив гимназию, он поступил в ИКИПС и в 1865 г. успешно его окончил. Он поэтапно строил ж.д. : Москва-Рязань-Козлов-Воронеж-Ростов. В 1886-1892 гг.- управляющий Либаво-Роменской ж.д. Затем он хорошо продвигался по службе, являясь начальником Управления по возведению Сибирской ж.д., и председателем Инженерного совета МПС; теперь - о Николае Викторовиче Бернацком (1843-1892). После окончания в 1864 г. ИИПС он был определён на Московско-Орловскую железную дорогу, с 1865 г. он уже -начальник 1-й дистанции Московско-Курской железной дороги. В 1872 г. Н.В. перешёл на Либаво-Роменскую железную дорогу, где в 1874 г. занял должность заместителя управляющего этой дорогой. С 1876 г. он стал исполнять должность начальника Московско-Курской ж.д. .С 1879 года Бернацкий занял должность начальника технического отделения правления Московско-Рязанской, В 1891 году произведён в действительные статские советники. В 1892г. назначен членом Инженерного совета. Был женат на Елене Павловне Мейнгардт (1848-1919)).

 

 

Ададуров Н.Е.- муж  Варвары Павловны Мейнгард.

 

Старый Курский вокзал

 

С весны 1879 г. и до конца года Анна Корба служила в Правлении на строительстве Закавказской железной дороги, где работал её брат Николай. Там она познакомилась с народовольцем А.Баранниковым . Можно считать, что Баранников стал, априори, крестным отцом Анны, рекомендовавшим её на вступление в «Народную волю»... Напомним, что нелегальная «Народная воля» имела централизованную структуру во главе с Исполнительным комитетом. Одной из главных её задач являлся терроризм против одиозных чиновников и убийство самого царя. К началу 1881 года в организацию входило около 500 человек, а за весь период с 1879 по 1883 год она объединяла 80 – 90 местных, 100–120 рабочих, 30–40 студенческих, 20–25 гимназических и около 25 военных кружков. Итак, с весны 1879 г. Анна становиться членом «Народной воли», а уже с января 1880 г. её избирают в Исполнительный Комитет и в состав редакции газеты «Народная воля». Тут начались бдения А.П. Корбы, опасаясь преследования, в начале 1880 года выехала из Петербурга и затем, перейдя на нелегальное положение, стала жить, по ее собственным словам, на средства "партии Народной воли", но вскоре вернулась в Петербург. В драматических событиях Петербурга 1 марта 1881 г. – дня убийства Александра IIона принимала активное участие и знала подробно обо всех деталях этого черного дня России, помогая основной группе террористов. Она знала, что уже давно 26 августа 1876 г. Исполком «Народной воли» приговорил Александра II к смерти. Знала она и об уже пяти состоявшихся неудачных датах «охоты» народников на Александра II. Среди них самыми громкими, но без последствий, для царя (как и ещё 5 других покушений), в частности, были: подрыв императорского поезда на Московско – Курской ж.д. 19.11.1879 г. (подготовленный Желябовым и С.Перовской) и взрыв 5 февраля 1880 г. в Зимнем дворце (организованный С.Халтуриным и С.Перовской). Анна прекрасно знала и о последних приготовлениях народовольцев к покушению на императора: 

• С декабря 1880 г. ими делался подкоп под М.Садовой от дома №8 (позже здесь в 1910-х годов выстроили Елисеевский магазин), но неожиданно они попали под подозрение и, как результат, был арестован Желябов и подготовку покушения С.Перовская взяла в свои руки;
• Три месяца С. Перовская и по её поручению другие народовольцы отслеживали маршруты поездок Александра IIпо Петербургу;
• Кибальчич проводил обучения (в квартире на Тележной ул. народоволицы Гели Гельфман) с будущими метальщикам бомб, по устройству и умению по обращению с метательными снрядами;
• 28 февраля: 1). Рысаков, Гриневицкий, Кибальчич и Михайлов ездили на пустырь правого берега Невы напротив Смольного монастыря для испытаний метательных снарядов; 2).Утром 01.03.1881г. С.Перовская согласовала места расстановки трех метальщиков бомб (И. Гриневицкого, Н.Рысакова и И.Емельянова) по маршруту передвижения Императора Александра II, от Манежа к Михайловскому дворцу и далее – к Зимнему дворцу. 

 

Анна Павловна Мейнгард

 

Анна Корба была и участницей подготовок покушения на российского императора (устраивала, выше названный подкоп, на М. Садовой для размещения в нём динамитного заряда и даже изготавливала взрывные устройства). Конечно, были в её активе и такие «безобидные» дела, как: написание заметок в газету «Народная воля», а также подготовка переводов серьёзных статей на иностранные языки для заграничных её номеров. Известно и то, что уже после теракта она была назначена в 1882 году на период до полугода –представительницей Исполнительного Комитета «Народной воли» в Санкт- Петербурге. Это было опасное время после убийства царя в 1881 г. и судебного процесса - 5-ти ) и, как следствие, - краха организации столичных народовольцев! Суд первомартовцев проходил 26-29 марта 1881 г. и их (за исключением беременной Г.Гельфман), участвующих в смертельном покушении на царя, приговорили к смерти через повешение (А. Желябова, С. Перовскую, Н. Рысакова, Н. Кибальчича, Т. Михайлова).

 

Из газеты 2 марта 1881 г. 

 

Недолго скрывалась от возмездия и А. Корба. Она была арестована в ночь на 5 июня 1882 года и долго находилась в Доме предварительного заключения. Наконец с 28.03.1883 по 05.04.1883 проходил судебный процесс над новыми 17 арестантами (процесс – 17) – членами из «Народной воли», так или иначе замешанными в событиях 1 марта 1881 г.. На этом процессе А. Корба, в частности сказала, - Признаю принадлежность к партии и полную солидарность с ее принципами, целями и, взглядами. Но партии, излюбленный путь которой есть кровавый путь, такой партии я не знаю, и вряд ли она существует, иначе мы слышали бы о ней. Может быть, такая партия и возникнет со временем, если революции суждено разлиться широким потоком по России. Но если я буду жива к тому времени, я не примкну к такой партии…(Но это неправда! Она могла это сказать, чтобы ей смягчили приговор суда – комментарии - мой). Приговорили её к 20 годам каторги на заводах, позже срок был сокращен до 13 лет 4 мес. В июле 1883 года её отправили на Карийскую каторгу. С1884 г. находилась в Усть-Карийской тюрьме, где периодически продолжала политическую борьбу, принимая участие в коллективных голодовках.
 

Усть-Карийская тюрьма в Забайкалье

 

Чита-вид города конца 19 века

 

Освобождена она была из тюрьмы только в сентябре 1890 г. и отправлена на поселение в Усть-Илимское Забайкальской области с разрешением временного проживания в Чите. В 1894 году она расторгла брак с первым мужем Виктором Францевичем Корбой и в этом же году, выйдя замуж за Александра Васильевича Прибылёва (1857-1936), уехала на 16 Ильинский золотой прииск. Лето 1895г. провела на ст.Дарасунск. Со 2-й половины 1897 года она причислена к обществу мещан Читы. В ноябре 1897 года переехала с мужем в Благовещенск. В феврале 1905 после окончания срока ссылки в Сибири, уехала в Одессу, потом в Москву. В это время - время первой русской революции Анна вступила в партию социалистов-революционеров и являлась активной эсеркой). В 1905 – 1907 гг. эсерами было совершено около 200 террористических актов, в частности покушение на великого князя Сергея Михайловича, взрыв на даче П. А. Столыпина (август 1906 г.), убийство ряда губернаторов, адмирала Г. П. Чухнина, генерала Г. А. Мина. Однако её деятельность на фоне таких ужасных событий никак не освещена в её биографии и в воспоминаниях коллег по партии. Но факт есть факт, и в 1909 г. она была арестована и выслана на 2 года в г. Минусинск Енисейской губернии. Осталась сплошной лакуной и её дальнейшая политическая жизнь.

P.S. Вполне вероятно, что Анне в советское время была назначена персональная пенсия согласно решения Правительства от 14 марта 1926 года в связи с 45-й годовщиной убийства народовольцами императора Александра II – в списке из девяти бывших участников террористического акта 1 марта 1881 года !? Ей, также, в 1933 г. была предоставлена улучшенная квартира в Доме Политкаторжан в центре Ленинграда –на Троицкой площади, д.1. Скончалась она в 1939 г. и похоронена на Волковском кладбище.

 

Дом Политкаторжан на Троицкой площади, д.1, в Петербурге. 

 

Теперь о Марии – сестре Анны и её одном остросюжетном поступке

Прежде всего, надо знать, что всех сестер Мейнгардт у их брата Николая было – шесть: Мария(1842-после 1912г.), Елена (1848-1914), Виктория (?-?), Ольга (?-?),Анна (1849-1939) и Варвара (1836-1910). Все они были дружными и помогали друг другу насколько позволяли им обстоятельства… Например, в мае 1882 г. муж Виктории – А.Г. Штанге взял на поруки арестованную Марию за противоправную революционную деятельность. И вообще, все семейство Мейнгардт, так или иначе, было пропитано духом народничества! Итак:

Как Кропоткин из тюрьмы бежал, и как ему помогла Мария Мейнгардт

Побег из тюремного госпиталя П.А. Кропоткина – известного историка, географа, философа, публициста, члена народовольцев «кружка чайкоцев» состоялся 30 июля 1876 г. . И вот как это произошло ниже изложено по воспоминаниям самого Князя Кропоткина с учетом воспоминаний Марии Мейнгардт, где – последние в тексте выделены жирным курсивом и инициалами - М.М. 

Весной 1874 года князь Петр Алексеевич Кропоткин, геолог и географ, член Императорского русского географического общества, поплатился свободой за преданность науке. На заседании общества 14 марта он должен был делать доклад о ледниковом периоде в Северной Европе (ждали сенсацию), но на тот же день наметили собрание еще, две организации петербургских геологов, и по их просьбе выступление князя отложили на неделю. Тем временем в столице Третье отделение вышло на след кружка революционеров-народников – чайковцев. Арестовывали одного активиста за другим. Кропоткину, пламенному агитатору-чайковцу, необходимо было скрыться из Петербурга как можно скорее. Однако ради доклада князь остался, и на следующий же день после выступления его арестовали по пути на вокзал. Так Кропоткин попал в Петропавловскую крепость, где ему предстояло два с половиной года ждать суда.

Через некоторое время вице-председатель ИРГО Петр Семенов (позже – Семенов-Тян-Шанский) добился разрешения Александра II на предоставление арестанту письменных принадлежностей. Кропоткин смог работать над монументальным трудом о ледниках на древне-европейской части Земли. Два года, проведенные в сырой камере, подорвали здоровье ученого. Кропоткин боялся умереть в неволе и все чаще задумывался, как выбраться из заточения. Он стал хлопотать о своем переводе в тюремную больницу при Николаевском госпитале, откуда можно было легче устроить побег. Историю этого побега, достойную экранизации, князь почти 30 лет спустя, рассказал в мемуарах «Записки революционера», а ниже об этом и других обобщенных воспоминаниях – небольшое повествование.

План А. Попытка превая. Плохой день

Друзьям Кропоткина, немедленно приступившим к осуществлению плана, потребовалось около двадцати верных людей и почти месяц времени. А счет уже шел на дни – заключенный выздоравливал, скоро его должны были увезти в тюрьму… «Наконец день побега был назначен – 29 июня, день Петра и Павла. Друзья мои внесли струйку сентиментальности и хотели освободить меня непременно в этот день. Я вышел 29 июня, снял шапку и ждал воздушного шара; но его не было. Прошло полчаса. Я слышал, как прошумели колеса пролетки на улице; я слышал, как мужской голос выводил незнакомую мне песню, но шара не было. В тот день случилось невозможное, - пишет Кропоткин дальше в мемуарах, – Около Гостиного двора, в Петербурге, продаются всегда сотни детских шаров. В этот же день не оказалось ни одного. Товарищи нигде не могли найти шары» (шарики были приобретены, надуты, но ввиду жары они никак не хотели подниматься в горячем воздухе – М.М).

 

Одиночная камера в Петропавловской крепости

 

План Б . Часы 

Друзья Кропоткина не сдавались. Они придумали новый план и решили осуществить его на следующий же день.«Мои друзья сняли также серенькую дачу (мы уговорили хозяйку этого дома ненадолго сдать нам его, дав ей солидный задаток; вскоре завезли в него и кой-какую мебель – М.М.), и у ее открытого окна поместился скрипач со скрипкой в руках, готовый заиграть, как только получит сигнал: «Улица свободна». Новую систему сигналов нужно было немедленно же сообщить мне. На другой день, в два часа, в тюрьму явилась дама, близкая мне родственница, и попросила, чтобы мне передали часы. Обыкновенно все проходило через руки прокурора, но так как это были просто часы, без футляра, их передали без досмотра. В часах же находилась крошечная зашифрованная записочка, в которой излагался весь план. Когда я увидел ее, меня просто охватил ужас, до такой степени поступок поражал своей смелостью. Жандармы уже разыскивали эту даму по другому делу, и ее задержали бы на месте, если бы кто-нибудь вздумал открыть крышку часов, но я видел, как моя родственница спокойно вышла из тюрьмы и потихоньку пошла по бульвару, крикнув мне, стоявшему у окна, - А, вы, часы то проверьте!».

Попытка № 2. Под звуки мазурки

Через два часа арестант вышел по расписанию на прогулку и услышал звуки скрипки. Мелодия сначала то и дело прерывалась, но, когда музыкант выдал бодрую мазурку, стало ясно: сейчас или никогда. Одним движением Кропоткин сбросил мешковатый арестантский халат (он долго тренировался, чтобы это получалось мгновенно) и, оставшись в брюках, рубашке и жилете, рванулся к открытым воротам. «Друзья мои, следившие за всем из окна серенького домика, рассказывали потом, что за мной погнались часовой и три солдата, сидевшие на крылечке тюрьмы. Несколько раз часовой пробовал ударить меня сзади штыком, выбрасывая вперед руку с ружьем. Один раз друзья даже подумали, что вот меня поймали. Часовой не стрелял, так как был слишком уверен, что догонит меня. Но я удержал расстояние. Добежавши до ворот, солдат остановился. (См. рисунок В. Капустина)

 

Побег П.Кропоткина из тюремной больницы

 

Но главная опасность была не столько со стороны преследовавших, сколько со стороны солдата, стоявшего у ворот госпиталя, почти напротив того места, где дожидалась пролетка. Он мог помешать князю вскочить в экипаж или остановить лошадь (это был отличный вороной конь – призер многих скачек, который помогли мне приобрести на какой-то большой площади (вероятно, на – Сенной – прим. автора), и который был нами опробован, запряженный в пролетку друзьями князя – М.М.), для чего ему достаточно было бы забежать несколько шагов вперед. Поэтому одного из товарищей командировали, чтобы отвлечь беседой внимание солдата, что он и сделал большим успехом. Солдат этот одно время служил в госпитальной лаборатории, поэтому приятель завел разговор на ученые темы, именно о микроскопе и о чудесах, которые можно увидеть посредством его. Речь зашла о некоем паразите человеческого тела…». Научный их спор происходил как раз в тот момент, когда Кропоткин пробегал мимо них и вскакивал в пролетку. Оно похоже на сказку, но между тем так было в действительности. Выбежав из ворот, Кропоткин прыгнул в пролетку, где его ждали пальто, цилиндр и переодетый в военную форму товарищ и единомышленник, врач Орест Веймар. Кучером был еще один друг, Александр Левашов. Рысак «Варвар», бывший звездой скачек, во весь опор понес их прочь от госпиталя. В квартире единомышленниц, сестер Корниловых, на Невском проспекте (на Гончарной улице – М.М.) Веймар и Кропоткин переоделись, выбрались с черного хода и направились туда, где с наименьшей вероятностью станут искать беглого подпольщика, – в «Донон», один из самых шикарных ресторанов Петербурга. Там они весело провели вечер, пока жандармы прочесывали квартиры знакомых и родственников князя. (Нет! Они взяли извозчика и понеслись на дачу мамы вышеназванного врача Веймара. Там-то и познакомилась я с П.Кропоткиным – М.М.).

 

П.А.Кропоткин

 

Александр II, узнав о побеге князя, отдал приказ: «Разыскать во что бы то ни стало!», но - напрасно. Кропоткин по чужим документам выбрался в Финляндию, оттуда через Швецию в Норвегию и морем в Британию, где поселился в Эдинбурге, а потом в Лондоне. Никого из организаторов побега тоже не нашли. В это время в России вышла монография «Исследования о ледниковом периоде на Европейском континенте», которую Кропоткин написал в тюрьме. За границей князь не только сочинял трактаты по теории анархизма, но и продолжал публиковаться в научных журналах, таких как Nature, подписываясь, правда, уже не P. K., а A. L. Скрываясь, Кропоткин жил с паспортом друга, того самого Александра Левашова, который вывез его на «Варваре» на свободу.