О коммуникациях для блокадного Ленинграда Часть II

См. предыдущую часть

Часть II. Водные перевозки по Ладожскому озеру

11.09.41– начались работы на западном берегу Ладожского озера по устройству озерного порта в рыбачьем посёлке Осиновец недалёко от конечной станции пригородной Ириновской ж.д. – «Ладожское Озеро»; были возведены первоочередные портовые сооружения в посёлке Осиновец,  припортовые погрузо-разгрузочные ж.-д. пути  и проведена узкоколейная ж.д. Осиновец – Ладожское Озеро.

Сен. – окт. 1941г. – на западном берегу Ладоги на  Ириновской ж.д. срочно построили специальную    погрузо-разгрузочную станцию Каботажная, проложили ж.-д. пути к бухтам Гольцмана и Морье, где стали сооружать приёмо-отправочные пути новых строящихся станций – Костыль и Болт.   На южном  берегу Ладоги в г. Новая Ладога укрупнили озёрный порт и складские сооружения; далее, под г. Волховом на ст. Гостинополье (на ж.-д. линии Волхов – Чудово) на левом берегу р. Волхов построили железнодорожно-портовую погрузочную рельсовую сеть,  речной порт и склады.

Схема Ладожского ж.-д. узла в 1941-1942 гг.

12.09.41–8.11.41 – период действия железнодорожно-водно-автомобильного комбинированного пути сообщения для эвакуации заводского оборудования и людей из Ленинграда на  Большую землю и перевозки продовольственных грузов в Ленинград.

12 сентября к еще не недостаточно оборудованному порту Осиновец уже прибыли две баржи с 626 т зерна и 116 т муки барж в сопровождении сторожевого корабля «Пурга». Эти баржи были отправлены из Лодейного Поля еще 4 и 6 сентября и в пути, в связи с захватом немецкими войсками города Шлиссельбурга, были переадресованы в порт  Осиновец.

Из очерка Л. Коренева – «Роль Б.П. Бещева в жизнеобеспечении Ленинградского    железнодорожного узла (лето – осень 1941г.)»

«Необходимо остановиться и на недостаточно освещенном в литературе  факте  возведения в кратчай­шие сроки приёмо-отправочного пункта на станции-порте Гостинополье, находившейся южнее ст.. Волховстрой. Здесь работали как местные железнодорожники, строившие станционные пути, так и речники, возводившие пристань, пирсы и склады. Во многом им помогли работники ж.-д. ремонтно-восстановительного поезда №3 и мостовой колонны № 10-бис. В конце сентября все портовые и железнодорожные сооружения в Гостинополье начали вести активно работу по перегрузке продовольствия.   Благодаря деятельности перевалочного пункта ст. Гостинополье к 15 ноября в осажденный Ленинград было доставлено 60 тыс. т. различных грузов, из них продовольствия – более 25 тыс. тонн (в том числе 24097 т зерна, муки и крупы;1130 т мяса и молочных продуктов). Одновременно было эвакуировано из Ленинграда около 35 000 жителей. Однако суточный завоз продуктов не обеспечивал и 1/3 ежедневной потребности города. В  очередной раз была снижена норма выдачи хлеба жителям города: рабочие стали получать по 250 г. хлеба, а иждивенцы – по 125 г.  К середине ноября станция Гостинополье под Волховом перешла в руки фашистов, к тому же река Волхов покрылась льдом. Всё же  ещё несколько дней по  Ладожскому озеру  с большим трудом из-за начавшегося ледостава по озеру  переправлялось продовольствие в порты западного побережья из порта на  Н.Ладоге, где на складах были накоплены запасы. До завершения  ледостава на озере продовольствие (до 100-150 т в сутки) доставляли на транспортных самолетах типа  ЛИ-2 и  ТБ-3, а прикрывали их от  воздушных нападений  врагов в основном устаревшие истребители И-15 и И-16. Надо отметить, что в обратный путь транспортные самолеты перевозили изможденных ленинградцев на Большую землю».

За короткую навигацию сентября- ноября 1941г. водным транспортом было перевезено около 35 тыс. человек; почти  60 тыс. т груза, в том числе 45 тыс. т продовольствия.

Важно отметить, что передвижение водным транспортом по Ладожскому озеру было весьма рискованным. Ладога особенно в осенний период становилась весьма коварной – шторма были  похлещи морских и порой продолжались по многу суток. Кроме того, враг не дремал и производил постоянные воздушные атаки самолетами на тихоходные плавсредства с грузом и людьми. Было много потоплений транспортных суден…

Из воспоминаний А.Дворкина «Трагедия на Ладоге»

«…Переправа через Ладожское озеро началась от причала возле Осиновецкого маяка. Туда нас доставили вечером 16 сентября. Кроме 408 курсантов Дзержинки, отправления здесь ожидали еще около 800 человек –  из Военно-морской медицинской академии и Главного гидрографического управления, Военно-инженерного, Гидрографического и нескольких ремесленных училищ. Некоторые ехали с семьями – женами, детьми и стариками.

К причалу подали огромную баржу, которую должен был тянуть за собой буксирный пароход “Орел”. Командовал буксиром опытный капитан, старый речник Иван Дмитриевич Ерофеев. Предназначенная нам баржа служила для транспортировки скота и была мало пригодна для перевозки людей, да еще в таком количестве. Однако выбирать не приходилось. Не приходилось выбирать и погоду. Тем более, что в намеченное для отправления время – я полночь с 16 на 17 сентября, погода стояла отличная и на озере был полный штиль. Однако Ладога известна своей непредсказуемостью, а шторма на ней бывают пострашнее океанских. И никто не предполагал, что именно такой шторм выпадет на нашу долю.

От Осиновецкого маяка до Новой Ладоги примерно 160 [125 – авт.] километров. Чтобы пройти это расстояние, требовалось не меньше 15 часов. Спустя несколько часов после отплытия, когда мы спокойно спали, поднялся ветер, небо заволокло тучами и на озере началось волнение. Порывы ветра с каждой минутой усиливались, волны становились все выше, и вскоре все озеро превратилось в бушующее море.

Нашу баржу кидало из стороны в сторону. Буксирный трос, соединявший нас с “Орлом”, лопнул, и мы остались один на один с разъяренной стихией. Деревянная обшивка старой баржи разошлась, и в образовавшиеся щели начала поступать забортная вода. Вода заполняла трюмы, и баржа погружалась в озеро все глубже и глубже. Я в это время находился в трюме вместе с другими своими товарищами. Трап, ведущий из трюма на палубу, под тяжестью бросившихся наверх людей рухнул, и мы остались в трюме взаперти. Вода уже заливала помещение, и гибель казалась неминуемой. Но среди нас был чемпион училища по борьбе Николай Тарасов. Он лег на спину и ногами проломил находившиеся над головой доски палубного настила. Через образовавшуюся дыру мы выбрались наверх. Здесь уже было полно народа. Люди метались по палубе в поисках спасения и вглядывались вдаль в ожидании помощи. Пытаясь облегчить баржу, мы столкнули в воду стоявшие на палубе автомобили и барабаны с кабелем, но это не помогло. Палуба уже была вся залита водой, шквальный ветер швырял в лицо холодную пену и норовил унести нас за борт. Мы цеплялись друг за друга и за все, что казалось еще прочным и надежным.

В довершение всего баржа треснула и разломилась. “Орел” все это время находился недалеко, однако из-за огромных волн не мог подойти, чтобы снять людей с разваливающейся баржи. Но мы не паниковали, а сопровождавшие нас командиры вели себя достойно, как и полагается настоящим морским офицерам. Хотя всем уже было ясно, что помощи и спасения ждать неоткуда. Выяснилось, что на барже нет не только шлюпок или плотов, но даже спасательных кругов и поясов. Вообще ничего, что полагается иметь на судне, перевозящем людей. Выяснилось также, что нельзя было отправлять нас без всякого прикрытия с воздуха. Мы поняли это, когда над нами стали летать, обстреливая из пулеметов, немецкие самолеты. На палубе началась паника. Отчаянно кричали женщины, плакали дети. Среди выпускников медицинской академии раздались выстрелы. У них были пистолеты, и некоторые, не выдержав, кончали самоубийством.

Я сбросил отяжелевшую от воды одежду и разделся почти догола, оставшись в одних только белых кальсонах с завязками на щиколотках. Не дожидаясь, пока тонущая баржа увлечет меня за собой, бросился в воду и поплыл по направлению к видневшемуся невдалеке “Орлу”. Я умел плавать, даже сдал нормы ГТО второй ступени, но здесь мне в лицо хлестали бешеные волны, в ледяной воде коченели мышцы, перестали слушаться руки и ноги. Да и буксира из-за высоких волн не было видно. На мое счастье, я наткнулся на плавающую в воде пустую канистру и вцепился в нее. Канистра держала меня на плаву, но я понимал, что долго не продержусь, потому что замерзаю и впадаю в сонное оцепенение. Наступал, казалось, мой последний миг, когда неожиданно показался нос буксира. Меня там сразу заметили, но подойти близко из-за волн не могли. Стали кидать бросательные концы, и один из них лег поблизости Я долго не решался покинуть свою канистру, опасаясь, что не смогу проплыть даже несколько метров. Из последних сил кинулся к спасительному “концу”, намотал его на свои онемевшие руки, и впился в него даже зубами, поскольку пальцы мои уже ничего не чувствовали. Так и извлекли меня из воды, подняв на палубу. Здесь уже было несколько человек, которым как и мне, посчастливилось спастись.

 “Орел” бросало, как щепку, но команда буксира отчаянно боролась за спасение людей. Руководил спасательной операцией капитан 3-го ранга Владимир Юрьевич Браман (в 1942 году он на подводной лодке К-21 участвовал в торпедировании немецкого линкора “Тирпиц” в Северном море). На борт подняли 162 человека. Позже пришла на помощь канонерская лодка “Селемджа”, которая подняла из воды и спасла еще 26 человек. Всех остальных – больше тысячи – я поглотили волны холодной Ладоги. Спасенных доставили в Новую Ладогу. На “Орле”, видимо, имелась рация, потому что в Новой Ладоге уже знали о нашем приходе и встречали на пристани. Нас, мокрых, замерзших и полуголых, отвели в какое-то помещение, где стояла жарко натопленная железная печка. Привезли ворох разной одежды и, мы, согревшись и обсохнув, оделись во что придется. Жене Шитикову, ставшему впоследствии адмиралом, досталась лошадиная попона. Затем повели в столовую, где вдоволь накормили горячим борщом, но главное – щедро напоили водкой. Я, человек в ту пору вообще непьющий, выпил два полных стакана. И хоть бы что! Всех пересчитали и стали составлять списки. Из 408 курсантов Дзержинки в живых оказалось только 84 человека. Остальные 324 погибли. Кроме того, спаслись шесть наших офицеров – батальонные комиссары Богданов и Максанчиков, капитан-лейтенант Волкопялов, политрук Носов, лейтенанты Попов и Чурилов. Несколько человек уцелело из Гидрографического управления, Медицинской академии и Военно-инженерного училища. В живых остался также один ремесленник. Почти все дети, женщины и пожилые люди погибли.

Потом, когда мы выспались, нас, курсантов, отвезли в Волховстрой, а оттуда –  в Череповец. Там, в Череповце, нас наконец переодели во флотскую форму, посадили на пароход и отправили в Правдинск Горьковской области. Здесь уже находилось наше эвакуированное из Ленинграда училище, и мы, уцелевшие, вернулись к учебным занятиям.

Спустя годы после войны на берегу Ладожского озера – там, куда волны еще долго выносили тела погибших, поставили памятную стелу, а затем надгробную плиту с их именами. Теперь этот памятник называется «Ладожский курган».

Продолжение

Undoubtedly, there are some points you perhaps think about drugs. Let's discuss about how you can make sure that medications you order online are sure. You can purchase medicament to treat acute treatment of the symptoms of osteoarthritis or trigeminal neuralgia. Some services offer to their customers Viagra. If you're concerned about sexual disease, you perhaps already know about levitra 20mg. Maybe each man knows at least something about levitra 10mg. Matters, like , are linked sundry types of heartiness problems. Notwithstanding erectile malfunction is more common among older men, that doesn't slightly you merely have to live with. Several medicines may add to sex drive difficulties, so its essential to cooperate with your health care provider so that the prescription can be tailored to your needs. Causes of sexual malfunction turn on injury to the penis. Chronic disease, certain remedies, and a condition called Peyronie's disease can also cause sexual disfunction. Do not give Viagra or any drug to anyone under 18 years old without prescription.