Имя парня из нашего двора облетело весь мир

Мне пришлось долго ломать голову: как же неизбитым образом рассказать о замечательном Ленинградском дирижёре, о духовном подвиге которого, я узнал совсем недавно, потому что, стал писать книгу «о Дороге жизни и о Дороге Победы». Кроме того, вспомнилось, что как-то вечером, около 20-25 лет тому назад, в гости на новую квартиру, где стала проживать наша семья, пришла Е. Ф. – моя двоюродная тетушка и у нас завязался с ней интересный разговор. И в нём, вдруг, вспомнили о старом нашем доме на проспекте М. Горького д.27 (теперь – Кронверкский), где все мы проживали когда-то. 

Кронверкский пр.д.27

 

Вспомнили про то многое, о чем, возможно, ниже мне и удастся кое-что рассказать. Тогда-то Е.Ф., как бы, между прочим, сказала – А в нашем дворе до войны жил парень по фамилии Элиасберг, который стал известным дирижёром. Она продолжала ещё что-то о нём говорить, но меня эта тема никак не заинтересовала, и я почти напрочь позабыл об этом рассказе. А теперь я понимаю, что напрасно не внял подробностям об этом парнишке. Всё потому, что, как говорил герой Арбузова из пьесы «Годы странствий», – был «равнодушным и нелюбопытным». Сегодня, принудив себя вспомнить чуточку подробнее рассказ тетушки, и, сопоставив с тем, чему впоследствии был свидетелем (а это было время, когда я пятилетним мальчиком сразу же после войны стал жить в этом доме 27, а на протяжении последующих 2-х – 3-х десятилетий постоянно бывал здесь, навещая свою матушку и тетушку), я логично пришел к ностальгическому видению прошлого большого дома. Это оказалось и той зацепкой, которая привела меня к необходимости рассказать и о К. Элиасберге. 

 

Часть первая

Итак, сначала о нашем доме, построенном в 1912 г. Он находится на Петроградской стороне в самом центре Ленинграда – напротив Александровского парка. Он состоит из 3-х флигелей и соответственно – трёх дворов-колодцев.Здания его шестиэтажные и дом ничем особенным не выделяется среди подобных доходных домов начала 20-го столетия. Квартира № 40 моих предков-родственников располагалась на третьем этаже в последнем флигеле. Если первый флигель был богаче остальных (там была шикарная лестница, лифт, широкий парадный вход и т.д.), то вестибюль в нашем здании был скромным, но, всё равно, там изначально были: помещение консьержки, люстра и печь-камин. Зато зрелище дворов был незавидным: в них в 1910 – 1955 гг. находилось большое количество солидных поленниц дров, принадлежащих многочисленным жильцам квартир этого дома. В выходные дни на дворах кипела работа – шла пилка и рубка дров для печек, и поленницы всё уменьшались и уменьшались в размерах. К июню они исчезали со дворов совсем, и их место заполняла детвора со скакалками, мячами и прочими детскими атрибутами для различных игр. В этом дворе частенько в далёкие 1918 – 1920-е годы, будучи детьми, играла моя мама Оля и тетушка Лиза и другие дети. И вот где-то тогда во втором дворе появился новенький паренёк. Но он никогда не играл с дворовыми девочками и мальчикам. Дети его прозвали «Элька», по его фамилии – Элиасберг. Появляясь из боковой парадной, он всегда проносился бегом мимо резвящейся «милюзги» и не обращал внимания на дразнилки в свой адрес. А был он очень нескладным и нелюдимым и не вызывал симпатий: такой – долговязый и худющий, нос – горбинкой, подслеповатые глаза. Однако в руках его всегда был футляр со скрипкой, которую он весьма бережно прижимал к себе – он бежал в Консерваторию. Потом мои родственники повзрослели, но никто из них и не подозревал, что этот «гадкий утёнок» превратился в замечательного лебедя! Где-то в середине 1920-х гг. он исчез с поля зрения нашего двора. Как он взрослел и, главное, как стал видным дирижером, свершивший свой высокий гражданский подвиг в 1942 г. в блокадном Ленинграде, будет рассказано особо во второй части этого повествования. А пока продолжим разговор о нашем доме.

 

Петербургская консерватория

 

Так, из окон нашей квартиры № 40 (а с 1919 г. она стала – коммунальной) был виден сад модного театра «Аквариум» и его подсобные здания.

Театр Аквариум

 

После войны 1941-1945 гг., конечно, никаких цветников, статуй и самого театра этого сада уже не было и в помине. Также просматривался кусок Каменноостровского проспекта с крытой полуротондой в стиле модерн, отделявшей этот сад от уличной суеты. До 1960 г. это оригинальное строение ещё существовало, но сад уже принадлежал «Ленфильму», и в ротонде с послевоенной поры на больших планшетах анонсировались новые фильмы этой студии. А в 1961 г. прямо перед нашими окнами неожиданно воздвигли новое главное здание «Ленфильма» в классическом стиле с портиком из 4-х колонн. Оно загромоздило здесь и без того скромный сад театра «Аквариума» и сделало наш третий двор полутёмным.

Центральное помещение Ленфильма

 

Больше всего мне врезался в память июнь – август 1945 г. Лето было солнечным, мы вернулись из эвакуации, быт наш быстро налаживался, благодаря усилиям нашей матушки, настроение было на подъёме.

Я и брат, 1945 г.

 

Помню такой эпизод. Я с братом играл во втором дворе, но мы через открытые ворота увидели, что по Кронверкскому проспекту медленно двигалась, а порой и подолгу простаивала целая цепочка грузовых трамваев с военными и с кое-какой их амуницией. По всей видимости, это был уникальный случай переброски в огромном городе воинского контингента на электрическом рельсовом транспорте от одного из южных вокзалов Ленинграда к северному – Финляндскому вокзалу. Конечно, мы выбежали со двора, стали махать руками нашим солдатам и задорно кричали – Ура! Кто-то из военных подозвал нас к себе и попросил принести попить воды. Мы бросились наперегонки домой, а когда снова очутились на улице с полными чашками воды, то увидели уже других солдат, но всё равно чашки были выпиты, а нам достались по паре «американских» конфет. Они были необыкновенно вкусными…

Возвращение воинов...

 

Комментируя представленный здесь рисунок, отмечу, что он не совсем соответствует описанному здесь событию. А исполнен он был автором этого файла ещё в 1995г. для книги о работе ж.-д. транспорта в период Великой отечественной войны. Вероятно, при рисовании той акварели, я тогда подспудно имел перед глазами тот яркий для меня момент 1945 г. в моей жизни, который произошёл 50 лет тому назад.

 

Еще запомнилось, что около нашего дома часто стоял грузовик с дровяным газогенератором. По-видимому, шофёр автомобиля проживал в нашем доме. Такие грузовые машины встречались в городе и позже, ещё года 3 – 4, а производить их начали с 1936 г. А потом я узнал, что они имели распространение и в Германии, где также работали на дровах или торфяных брикетах, т.к. с бензином и дизельным топливом была очень напряженная обстановка. Однако, почему-то, на фотографиях военных лет я таких машин не встречал. По-видимому, фронтовые операции обеспечивались автомобилями с бензиновыми или дизельными двигателями, по принципу: всё в первую очередь – для фронта.

Летом 1945 г. я и брат часто делали набеги на развалины Мюзик-холла (он же бывший Народный дом), расположенный почти напротив нас в парке имени Ленина (советское наименование этого парка). Огромное здание (самый большой театр в Европе) оказался удобной мишенью для авиации фашистов, а потому он был разрушен бомбами в 1942 г.

На этом пепелище мы, мальчишки послевоенной поры, рылись на развалинах этого объекта культуры и иногда приносили домой подпорченные книги или журналы, а однажды даже разрыли пачки театральных неиспользованных билетов. Лишь к 1951 г. на этом месте восстановили здание для публичных зрелищ, разместив там кинотеатр «Великан», а теперь здесь снова Мюзик-холл.

Кинотеатр Великан

 

С домом № 27 связано и такое «событие». Когда-то давно к тыльной стороне дома примыкал большой гараж (возможно бывшая конюшня). Этот гараж после войны был арендован соседом по нашей квартире Н.Н. Консюкевичем. У него там находился в хорошем состоянии трофейный немецкий мотоцикл, и была мастерская. Однако где-то в 1950-е годы этот гараж приглянулся киноактёру П.П. Кадочникову, который, став уже трижды лауреатом Сталинской премии, позволил себе приобрести самый лучший, представительский и дорогой автомобиль в нашей стране – ЗИС-110, причем, ярко-красного цвета. Жил он рядом в доме на углу пр.М.Горького, 21 и Кировского пр., 2. Чиновники Петроградского Райисполкома очень сильно стали нажимать на нашего соседа, чтобы тот освободил гараж до истечения срока своей аренды и передать его Кадочникову. Но дело не двигалось с места. Всё же каким-то образом оба владельца своих транспортных средств договорились (для этого даже знаменитый артист приходил к нам в квартиру к нашему соседу, чтобы поговорить с ним «по душам»), и они стали эксплуатировать этот гараж совместно, пока П. Кадочников не получил гараж при Ленфильме, который в это время расшил свои «владения» и благо это тоже было рядом.

 

 

 

Часть вторая

Карл Ильич Элиасберг (1907–1978) – дирижёр, заслуженный деятель искусств РСФСР. Он начал заниматься игрой на скрипке в Полтаве под руководством И. Гольдберга. Элиасберг окончил Ленинградскую консерваторию по специальности «скрипка» в 1929 г., а дирижирование он освоил самостоятельно. С 1929 г. по 1931г. он работал в Театре музыкальной комедии вначале, как скрипач оркестра, а затем уже, как дирижёр трудился (в только что образованном в 1931 г.) музыкальном ансамбле при Ленинградском радио. После получения в 1937 г. ансамблем статуса – Большого симфонического оркестра Ленинградского радиокомитета, К.Элиасберг был назначен его главным дирижёром и трудился в нём до 1950 г. В последующие годы дирижер работал с оркестром Ленинградской филармонии, Государственным симфоническим оркестром. В эти годы он проживал в доме по Фонтанке, 50. Скончался знаменитый дирижёр скоропостижно в возрасте 71 года и был похоронен в Ленинграде.

Такая вынужденно-краткая канва его биография объясняется тем, чтобы дать в последствии возможность подробно осветить блокадный период деятельности Карла Ильича.

Блокада города на Неве вступила в свой жуткий беспредел 8 сентября 1941 г. Из города были передислоцированы на восток страны большинство: промышленных предприятий, научных, социальных, учебных и культурных учреждений, а также эвакуирована значительная часть населения. Однако в Ленинграде находилось ещё до 1,5 млн. человек, оставшиеся предприятия работали на войну. Весь период блокады действовало радио и был оставлен единственный музыкальный коллектив – Большой симфонический оркестр Ленинградского Радиокомитета и Театра музыкальной комедии. Оркестр почти каждый день выступал на Радио. Обратим внимание на то обстоятельство, что тогда не было записи на магнитофон. Было регулярное, непосредственное выступление у микрофона! Поэтому симфонический оркестр также «в живую» почти ежедневно играл в радиостудии. В программе были классические музыкальные произведения Чайковского, Глазунова, Бетховена, Моцарта, Брамса и других выдающихся музыкантов.

В симфоническом оркестре в начале войны было свыше 100 музыкантов. Но каждый день смерть уносила их жизни, и, как рассказывали оркестранты, после каждой передачи они кого-то уже заставали мертвым. К 1942 г. из оркестра осталось всего 27 человек. Вот что вспоминала поэтесса, работавшая на радио, Ольга Бергольц: «... руководитель Радиокомитета Яков Бабушкин диктовал машинистке очередную сводку о состоянии оркестра: - Первая скрипка умирает, барабан умер по дороге на работу, валторна при смерти...» Оркестр уже не мог давать концерты симфонической музыки и замолчал почти на три месяца. Но кем-то был поднят вопрос о «реанимации» оркестра, а заниматься всем этим поручили Карлу Элиасбергу. Убедившись, что дирижёр был настолько ослаб, что не мог ходить от истощения, 9 февраля его привезли в профилакторий (7-й этаж гостиницы «Астория») на детских саночках с диагнозом "алиментарная дистрофия 2-й степени". 

В этот период другой выдающийся музыкальный деятель – Шостакович Д.Д. уже подготовил 7-ю симфонию, посвященную блокадному Ленинграду. Он начал писать 1-ю часть её в сентябре 1941 г. в уже осажденном Ленинграде. Там же он написал вторую часть и начал работу над третьей. Писал он их в доме Бенуа на Каменноостровском проспекте. 1 октября композитор вместе с семьёй был вывезен из Ленинграда; после недолгого пребывания в Москве он отправился в Куйбышев, где к концу декабря 1941г. была написана 4-я часть и тем самым завершена вся симфония. Напомним, названия этих частей: 1-я – «Нашествие», 2-я – «Воспоминания», 3-я – «Родные просторы», 4-я – «Победа».

Премьера состоялась в Куйбышеве (теперь – Самара) 5 марта 1942 г. Затем она прозвучала в Москве, Ташкенте и Новосибирске. Было получено распоряжение от Первого лица города, А.Жданова – исполнить её в Ленинграде.

 

Памятник Д.Д. Шостаковичу в Петербурге

 

2 июня из Куйбышева на самолете штаба Ленинградского фронта спецрейсом была доставлена в Ленинград партитура 7-й симфонии Шостаковича. Радиокомитет поручил подготовить её исполнение дирижёру К.И. Элиасбергу. Но оркестр радиокомитета к этому времени ещё уменьшился – в живых осталось уже 17 человек.

Решено было через радио объявить по Ленинграду призыв ко всем музыкантам, находящимся в городе, с просьбой явиться в Радиокомитет для работы в оркестре. Вскоре и начались первые репетиции, но продолжались они по 15-20 минут из-за слабости музыкантов, но проводились они по несколько раз в день. В перерывах Элиасберг успевал ещё самостоятельно осуществлять поиски музыкантов по всему городу. Шатаясь от слабости, он обходил госпитали, всякого рода начальствующие инстанции. Узнав об этом, руководство ГАИ подарило ему велосипед. С изумлением наблюдали люди, когда по улицам едва-едва передвигался на велосипеде смешной и тощий «Дон Кихот» в развивающемся плаще. Порой и найденные оркестранты «выходили из строя». Так произошло, что на репетицию не вышел ударник Жаудат Айдаров. Карл Ильич тут же пошёл его искать и обнаружил музыканта в мертвецкой Дома радио. Он заметил, что пальцы музыканта слегка шевелились. Да он же живой! – воскликнул дирижер, и это стало вторым рождением Жаудата. Без него исполнение «Седьмой симфонии» было бы невозможным – ведь он должен был выбивать барабанную дробь в «теме нашествия». Вскоре полностью набрали струнную группу, а с духовой – возникла проблема: люди просто физически не могли дуть в духовые инструменты. Некоторые падали в обморок прямо на репетиции. Позже музыкантов прикрепили к столовой Горсовета – один раз в день они получали горячий обед. Но музыкантов все равно не хватало (нужно было иметь их 80 человек). Решили обратиться в штаб Ленинградского фронта, ведь многие музыканты с оружием в руках защищали город. 

Каждодневные репетиции стали более продолжительными, но более 1 часа музыканты не выдерживали. К этому времени они были переведены на «казарменное» положение и проживали в Доме радио, Малая Садовая, д.6 и им были выписаны дополнительные пайки. К концерту готовились как к важному сражению. За ходом репетиций город следил внимательно. Уговорами и жесткой дисциплиной Элиасбергу удалось подготовить свой оркестр к исполнению грандиозного произведения Шостаковича. Только один раз 6 августа состоялась генеральная репетиция.

9 августа 1942 г. Шел 355-й день блокады. В этот день по планам фашистского командования город должен был взят. В фешенебельной гостинице «Астория» предполагалось провести банкет, пригласительные билеты на который были уже отпечатаны…Но Ленинград продолжал борьбу. И как вызов врагу, именно в этот день, в Большом зале Ленинградской филармонии должен был состояться концерт. Руководство города придавало его проведению огромное значение. В связи с этим, командующий Ленинградским фронтом Л.А. Говоров, еще за месяц до назначенной даты начал предпринимать необходимые меры. Он поставил перед войсками задачу – сделать так, чтобы ни один вражеский снаряд, ни одна бомба не упала на город во время концерта. И вот долгожданный день настал. Рано утром Говоров был уже на передовой: предстояло еще раз все проверить к предстоящей операции. За полчаса до концерта он подошел к ожидавшей его машине, но не сел в нее, а замер, напряженно вслушиваясь в нарастающий гул. Еще раз взглянул на часы и заметил стоящим рядом подчиненным командирам – Наша "симфония" уже началась. Говоров приехал в филармонию, когда 30-минутная усиленная операция огневого подавления вражеских батарей уже заканчивалась. По замыслу Л.А.Говорова это было сделано для того, чтобы позволить ленинградцам спокойно прибыть в филармонию. Также 30 минут на усиление огня отводилось артиллерии, чтобы безопасно покинуть зал после концерта.

Петербургская филармония

 

Ровно в 17 часов в осажденном Ленинграде наступило затишье. Зал филармонии был переполнен. В помещении было заметно прохладнее, чем на улице и поэтому открыли окна. Среди зрителей-слушателей было много военных, рабочих, много интеллигенции. На концерте присутствовали военачальники, руководство города, известные писатели. На эстраде уже расположились музыканты, одетые кто в гимнастерках, кто в кителях, кто в ватниках. Последним вышел строгий и одновременно обаятельный Карл Ильич. На нем был фрак и сияла безупречной белизной накрахмаленная сорочка, благодаря картофелине, найденной, бог его знает, где. Его фигура выглядела очень высокой и худой, а от голода, и согнувшейся, как вопросительный знак.

Программка  концерта

 

Элиасберг поднял руки. Дирижерская палочка дрожала в его руке, и вдруг, он преобразился – в нем все почувствовали возникший сгусток нечеловеческой энергии. И оркестр, поддаваясь его магнитизму, также, с первой октавой, начал играть с необычным вдохновением, с ожесточенным чувством ненависти к фашизму. Так продолжалось 1 ч. 20 мин. Слушатели были потрясены, у многих были слёзы на глазах. Когда Симфония была окончена, в зале воцарилась небывалая тишина.

Дирижирует  Элиасберг

 

Дирижер Элиасберг стоял, не шевелясь. Но вот началась, нарастая, буря несмолкаемых аплодисментов[1], все встали… Маленькая девочка преподнесла Элиасбергу букетик живых цветов с запиской: «С признательностью за сохранение и исполнение музыки в осажденном Ленинграде, семья Шитниковых». За кулисами все исполнители целовались и плакали… Этот симфонический концерт транслировался по радио на всю страну. «Ленинградская симфония» Шостаковича явилась своеобразным лучом надежды, символом веры в нашу скорую победу. Её даже называли «Героической симфонией» – настолько велико было её воздействие на настроения и поступки ленинградцев как на линии фронта, так и в тылу. Исполнение её в 1942 г. в Большом зале филармонии Ленинграда стало, поистине, историческим, таким же, как и дни ввода «Дороги жизни», прорыва блокады и других важных событий для города, для страны.

Спустя несколько лет после войны туристы из ГДР, встретившись с Элиасбергом, делились с ним о том впечатлении, которое они испытали 9 августа 1942 г. Тогда там, в окопах, они вдруг поняли, что война ими проиграна, коль скоро в осажденном городе такой силы моральной дух! Обо всём этом напоминает и памятная доска, установленная в 2014 г. на фасаде её здания,(благодаря стараниям экс-спикера ЗАКСа – В. Тюльпанова) к дню праздничных торжеств, посвященных 70-летию со дня полного снятия блокады Ленинграда.

Элиасберг дирижирует. 1960-е гг..

 

Что касается оценки деятельности Оркестра, созданного Элиасбергом, то следует напомнить, что играл он не только в студии Дома радио, но и на других площадках. Всего за 900 дней блокады им было исполнено более 350 концертов и проведено 50 спектаклей с музыкальным сопровождением. За такую подвижническую и творческую работу маэстро был награжден орденом Красной звезды, и он стал Заслуженным деятелем искусств РСФСР. Поклониться этому патриоту и выдающемуся дирижеру можно, посетив Литераторские мостки на Волковском кладбище. Здесь он похоронен вместе со своей супругой пианисткой и концертмейстером Надеждой Дмитриевной Бронниковой, которая пережила его всего на 3 года. Она всегда оставалось его истинным другом, как в повседневной жизни, так и в музыкальном творчестве.

Таков наш краткий экскурс в те далёкие и драматические дни испытаний блокады Ленинграда, где одухотворенные люди музыкального искусства боролись с тяжелейшими невзгодами и поднимали дух ленинградцев и их веру в Победу!

Undoubtedly, there are some points you perhaps think about drugs. Let's discuss about how you can make sure that medications you order online are sure. You can purchase medicament to treat acute treatment of the symptoms of osteoarthritis or trigeminal neuralgia. Some services offer to their customers Viagra. If you're concerned about sexual disease, you perhaps already know about levitra 20mg. Maybe each man knows at least slightly about levitra 10mg. Matters, like , are linked sundry types of soundness problems. Notwithstanding erectile dysfunction is more common among older men, that doesn't something you just have to live with. Several medicines may add to sex drive difficulties, so its essential to cooperate with your heartiness care provider so that the prescription can be tailored to your needs. Causes of sexual disfunction include injury to the penis. Chronic disease, certain remedies, and a status called Peyronie's disease can also cause sexual malfunction. Do not give Viagra or any drug to anyone under 18 years old without prescription.